«Первое впечатление: местные — злые и наглые» История москвички, переехавшей в Израиль
Цикл Русские за границей
В любом возрасте переезд — волнующее и стрессовое событие. В рамках цикла материалов о соотечественниках, перебравшихся за границу, «Лента.ру» публикует рассказ студентки Катерины о том, как это в юном возрасте остаться одной в абсолютно незнакомой стране — Израиле.
Я родилась и выросла в Москве. Еще задолго до выпуска из школы решила получать высшее образование за пределами России.
Знакомая посоветовала мне один из израильских вузов. Мы с семьей отправились посмотреть на него воочию. Я сразу влюбилась в кампус и поняла, что хочу здесь учиться. Нельзя сказать, что я кардинально против российского образования — подавала и в наши вузы документы, но душой всегда рвалась за границу. Для меня это большой шаг к моему будущему и мечте.
Разбалованные израильтяне
За границей я была не первый раз, поэтому, казалось бы, чего-то нового ожидать не стоило. Но Израиль — страна, которая рушит все стереотипы и заставляет жить по новым правилам.
Ко всему можно привыкнуть, однако израильский менталитет сложно принять даже спустя долгое время. С ранних лет израильтянам разрешают все. Они воспитываются в очень свободной среде, родители позволяют детям почти все, слишком сильно их любят. Им все можно, поэтому они вырастают эгоистами, что очень мешает в общении.
Первое впечатление: местные — злые и наглые. Лишь после более близкого знакомства я осознала, что любой израильтянин всегда придет на помощь в трудной ситуации. Они достаточно открытые, в отличие от москвичей. Здесь можно познакомиться утром на улице с человеком, а вечером, обнявшись, как лучшие друзья, пойти с ним в бар.
Вера в бумагу
По мере изучения Израиля я обнаружила то, что очень сильно объединяет эту страну с Россией — бюрократизм. Формализм здесь достигает высшей точки. Я думала, что избавилась от этого после переезда, но в Израиле с этим еще хуже. Здесь не существует такого понятия, как очередь. При входе в кабинет всегда стоит толпа, где никто не знает, кто за кем. И это считается нормой! Можно потерять два часа в полном балагане и ничего не добиться. Но если человек говорит на иврите, то ему помогут быстрее.
Сложности иудаизма
В пятницу после заката солнца начинается шабат. Израильтяне приглашают близких на ужин и проводят его за молитвами. В этот день они не делают абсолютно ничего. Мне даже немного жаль своих верующих одногруппников, потому что сейчас у нас экзамены, а им в шаббат нельзя даже учиться. Сначала было сложно привыкнуть к тому, что вечером в пятницу весь город замирает — не выйти ни в кафе, ни в кино.
Фото предоставлено героиней материала
Также сложно было принять и кошерную еду, где нельзя смешивать молочные и мясные продукты. Во многих семьях, придерживающихся кашрута, холодильник разделен на две части: для молочного и мясного. Кошерное мясо всегда высшего качества, они определенным образом выращивают скот. Даже если на животном есть царапины, оно уже не считается кошерным, но стоит заметить, что мясо значительно теряет свой настоящий вкус.
Отчаянное поклонение
Помимо того что израильтяне отдыхают каждую субботу, в их календаре много разных праздников. Самый крупный — Йом-Киппур. В этот день израильтяне ничего не едят и не пьют, а лишь весь день думают о своем поведении на протяжении года. Считается, что в зависимости от поступков, Бог заносит человека в хорошую или плохую книгу.
Интересно, что Новый год празднуют осенью, и каждый раз в разные даты.
Все праздники отмечают практически одинаково. Каждый сопровождается семейным застольем с обязательным чтением молитв и разговорами, в которых подчеркивают, что евреи больше не рабы, у них есть своя страна, которой они очень гордятся. Даже во время венчания молодожены клянутся в любви не друг к другу, а к Иерусалиму. Считается, если израильтянин перестает любить Иерусалим, он не достоин ни семьи, ни жены, ни жизни.
Богатая сестра Тель-Авива
Мой университет находится в одном из самых дорогих и престижных городов Израиля — Герцлии. Побережье Средиземного моря, красивые виды, недалеко от Тель-Авива. Приморский район города — Питуах — «поселок миллионеров». Это самая интересная часть, ее еще называют Кремниевой долиной Израиля.
Но несмотря на всю роскошь на побережье, в центре города дома достаточно старые и низкие. Все покрашены в бежевый цвет, чтобы не было видно песка и пыли. Есть, конечно, и новостройки, но не в центре. Каждые 30 лет власти занимаются реконструкцией зданий.
Капризы климата
Израильский климат — еще одна особенность, не поддающаяся быстрому освоению. С одной стороны, здесь все как полагается: зима холодная, лето жаркое. Но с другой стороны, все это в каких-то чрезмерных масштабах.
«Собирай манатки и езжай!» История россиянки о переезде в Израиль практически бесплатно
Цикл Русские за границей
Галя уехала в Израиль, к морю и солнцу, в 29 лет, оставив в Москве любимую и престижную работу. Она ни разу не пожалела о своем решении: новая жизнь без телефона в руках оказалась гораздо интереснее и приятнее. В рамках цикла материалов о россиянах, перебравшихся за границу, «Лента.ру» публикует ее рассказ о переезде в Израиль.
Как все началось
Когда мне было 20, я мечтала работать на радио. На последних курсах журфака я уже обещала своим друзьям-музыкантам, что скоро буду звать их на гостевые эфиры. Откуда в моей голове была такая уверенность — не знаю. Но это сработало. Картинки из воображения превратились в должность редактора разговорного шоу на «Маяке». А потом и на Comedy Radio.
И вот, в разгар исполнения моих карьерных желаний я впервые еду в Израиль по программе Таглит. И узнаю много нового об этой стране, мире и себе. Таглит — это совершенно особенная, продуманная до мелочей поездка.
Все, что ты видишь, слышишь, чувствуешь и даже ешь в эти десять дней будто находит внутри тебя кнопки, отвечающие за очень сильные эмоции
Мы говорили во время путешествия о своих корнях, об истории народа, о предназначении. О том, что такое рабство и что такое — свобода. И все это на фоне впечатляющих пейзажей и теплого морского бриза в феврале.
Тогда ко мне в руки впервые попали буклеты о Масе — программах для евреев, которые открывают возможность жить и учиться в Израиле от четырех до десяти месяцев. Эти буклеты были будто дверью в какой-то другой загадочный мир. Но в тот момент я сразу для себя ее захлопнула. Ведь в Москве меня ждали эфиры, живые концерты с музыкантами и по-настоящему большое событие. Мы запустили новую радиостанцию — Comedy Radio.
Трепет и удовольствие от причастности к этому быстро спустили меня с небес на землю. То есть вернули из Израиля в Россию. Но тогда впервые в жизни я задумалась о том, что можно жить по-другому. Что в этом мире есть больше возможностей, чем те, что очерчены МКАДом.
А дальше меня закрутил поток ответов на вопрос «А что еще я могу?» Я нырнула с головой в музыкальный менеджмент, пиар и рекламу и стала работать с музыкантами и артистами. Вела рекламные контракты российских селебрити и сотрудничала с мировыми брендами. Разрабатывала и реализовывала масштабные пиар-кампании концертов, музыкальных релизов и телешоу. Я стала первым менеджером в России, который вел коллаборацию телевизионного шоу с Apple Music и iTunes.
Это был потрясающий опыт и очень интересное время. Личная жизнь, выходные и сон меня не очень-то интересовали в тот период. Мною двигало стремление сделать что-то по-настоящему важное. Но за этим стремлением я не заметила, как батарейка начала садиться.
Переломный момент
Я работала пиар-менеджером в Comedy Club Production, когда все изменилось. Перерыв между съемками проектов совпал с праздничными днями, и я поняла, что это мой шанс отдохнуть. В Москве была сильная метель, а потом четыре часа полета — и вдруг все цветет, пахнет, пляж с белоснежным песком и не выключающееся солнце. Я прилетела в Израиль.
Тогда ко мне вернулись те самые буклеты о Масе, но только уже в виде людей и эмоций. Я встретилась с подругой, которая жила в тот момент в Израиле по программе Маса и не могла налюбоваться тем, как она светилась. Я много общалась с местными и поражалась их легкости, веселью, открытости. Я гуляла, дышала, смотрела по сторонам, и вдруг внутри зажегся огонек: «А почему бы и нет?» Пять дней в Израиле, а до этого пять лет в России — ровно столько мне понадобилось, чтобы снова вернуться к этой загадочной двери в другой мир. И на этот раз аккуратно ее приоткрыть.
Я возвращаюсь в офис и рассказываю коллегам (они же — мои подруги) про отпуск. Вскользь упоминаю, что, вообще-то, могу уехать туда жить по программе, но надо подумать об этом, ведь здесь вся моя жизнь и любимая работа, а что там? И тут на меня обрушиваются громкие свидетельства настоящей дружбы:
Что? Ты можешь пожить в теплой стране на берегу моря, путешествовать, учиться, узнавать новую культуру и людей и все это практически бесплатно? Почему ты еще сидишь на этом стуле? Собирай манатки и езжай!
Чуть позже я получила еще одну дозу смелости благодаря поддержке остальной команды. «Езжай, пробуй новое и ничего не бойся» — прозвучало от руководителей продакшна, несмотря на то, что расставаться было очень сложно.
Так я поехала на Масу. В 29 лет. Не имея ни плана, ни ожиданий, а только желание пробовать новое и узнавать себя. Тогда я об этом не подозревала, но оказалось, что я сделала шаг, который поделил мою жизнь на «до» и «после».
Маса
Я выбрала программу «Коучинг и личностный рост», чувствовала, что покопаться в себе — нужная мне отдушина. Плюс четыре месяца на море — прекрасно же. И потом можно вернуться к своим звездным проектам. Но это потом. А пока я вернулась в «студенческое время» и делила комнату с соседкой. Первый день был очень странным, в голове постоянно вертелся вопрос: «Что я здесь делаю?» Но на следующий день этот вопрос бесследно исчез, и выяснилось, что я умею с легкостью адаптироваться к условиям, в которых раньше себя и представить не могла.
Фото: предоставлено героиней материала
Мы жили по восемь человек в квартире, учили иврит, ходили на лекции, получали стипендию, плавали в море по два раза в день и путешествовали по стране. Кстати, с невероятно умными и талантливыми гидами. А еще вели качественные разговоры с собой и друг с другом на занятиях коучингом. И я с удовольствием «копала». Пока лопата не натыкалась на что-то звонкое. Например, на темы о личных границах, ответственности и выборе. И все это было потрясающим глотком свежего воздуха, за который я безмерно благодарна.
Маса — прекрасный шанс попробовать, каково это — жить в Израиле. Это как зайти в море в спасательном круге — и кайф, и безопасно. Ты держишься, изучаешь воду, а потом принимаешь решение: выбросить круг и нырнуть с головой или вернуться на берег. Я, конечно, нырнула. И осталась еще на четыре месяца программы, а потом получила гражданство и сняла квартиру. И у меня по-прежнему не было четкого плана. Но то количество открытий и счастливых моментов, которое я накопила за время Масы, привело меня к естественному прыжку дальше и глубже.
Выход из Египта
Первое, что я поняла в Израиле — оказалось, можно жить, не держа постоянно в руках телефон. За годы работы менеджером я так привыкла быть на связи круглосуточно, что даже не задумывалась, а можно ли по-другому. А тут — я сижу на балконе студенческой квартиры, уже три часа разговариваю с новыми друзьями и вдруг осознаю, что не помню, где мой телефон. И это кардинально новое чувство. Может показаться — мелочь, но на самом деле это фундамент наслаждения жизнью.
Только в Израиле я по-настоящему поняла смысл избитой фразы «быть в моменте». Ты просто начинаешь ощущать жизнь ярче, отношения с людьми становятся глубже и все, что ты делаешь, будь то прогулка, ужин или разговор становится каким-то удивительно приятным занятием
В еврейской традиции есть метафора, которая мне очень нравится. Переломный момент в истории еврейского народа — это выход из Египта. Моисей вывел евреев из рабства, и они стали свободными людьми. И сегодня мы часто сами создаем себе «Египет». Мы входим в рабство, в зависимость от телефона, работы, друга или чужого мнения. В путешествиях на Таглите и Масе, когда мы зависали в телефоне вместо того, чтобы смотреть по сторонам, гиды нам напоминали: «Выйдите из Египта». Мы откладывали телефоны и выходили. И становились свободными людьми.
Климат
Климат имеет значение. Оказалось, лето может длиться семь месяцев, и все это время можно не сушить волосы феном, не носить носки и не простужаться. Оказалось, все это может вызывать постоянный восторг. И главное «оказалось» — в моем распоряжении появилась энергия, которая раньше уходила на то, чтобы согреться.
Я давно знала про себя, что лето, солнце и море — это мое. Пережить время холодов в Москве для меня всегда было испытанием. Но я никогда не думала, что подходящий климат может так мощно влиять на состояние. Тело нужно уметь слушать. Если оно чего-то просит — на то есть причины. А мое — всегда выпрашивало тепла. И наконец, получило. В Израиле в среднем 35 дней в году, когда не светит солнце. Поэтому даже зимой, когда здесь сильный ветер, высокая влажность и дожди — солнце всегда где-то рядом.
Фото: предоставлено героиней материала
Ментальность
И третье важное открытие — это ментальность. Противоречивый, громкий и яркий Израиль — отличный пример реальности, которую каждый воспринимает по-своему. Здесь люди с одинаковым рвением помогают незнакомцам и расталкивают тех же незнакомцев локтями в транспорте.
Но для меня Израиль — это место, где живут открытые люди, умеющие поддерживать. Видя как ты ломаешь язык, пытаясь говорить на иврите, они помогают и все время хвалят. Где падаешь с самоката, и к тебе подбегают пять человек с разных концов улицы, предлагая водичку, пластырь или подвезти. Где тотальные незнакомцы платят за тебя в транспорте, видя, что твой проездной не работает. Где все постоянно чем-то делятся, меняются и отдают просто так. Книги, одежду, мебель.
Например, здесь люди не выбрасывают мебель, которая им уже не нужна, они просто выносят ее на улицу. Сначала я удивлялась тому, что повсюду на тротуарах вижу отличные диваны, шкафы и даже телевизоры. Теперь я уже знаю множество историй о том, как люди обставили всю квартиру, просто гуляя по району.
Для меня Израиль — это место, где люди свободны. Где, рассказывая о своем возрасте, вероисповедании, ориентации или самоидентификации, ты не услышишь никакой оценки
Любимая фраза израильтян: «Возраст — это просто номер». И он не становится здесь ни сдерживающим, ни побуждающим фактором ни для чего. Ты свободен от этих рамок. Как и от многих других. В Израиле можно прийти в модный бар в тренировочных штанах или шлепках, зная, что не поймаешь ни одного взгляда, намекающего, что ты «не вписываешься». Проверено лично много раз.
А еще мне очень нравится безразличие местных к тому, чтобы что-то кому-то показать. Знаете как отличить здесь на улице очень богатых людей? Никак. Ни по каким внешним признакам вы не признаете израильского Билла Гейтса. Это особенно интересно замечать мне, человеку, приехавшему из России. Где если кто-то зарабатывает (или получает от папы/мужа) много денег, он позаботится о том, чтобы все вокруг были в курсе.
В Израиле люди могут зарабатывать по десять тысяч долларов и ездить на маленькой машине среднего класса. Или на самокате. Потому что им нужно транспортное средство, чтобы передвигаться и удобно парковаться. А не чтобы соседи упали в обморок от восторга. Большинству людей здесь плевать, что модно и престижно. Они покупают машины, одежду, сумки и дома, которые адекватны их реальности, а не потребности быть крутым в глазах других. И это — про свободу. И это по мне.
О Тель-Авиве
Израиль — это соединение Запада и Востока в одной точке. И особенно это можно почувствовать в Тель-Авиве, городе, в котором гармонично сочетаются очень разные энергии.
Здесь ты смотришь на современнейшие стеклянные высотки и чувствуешь себя в центре событий — энергия бизнеса, технологий и денег бьет ключом. Здесь же ты ходишь по узким улочкам с брусчаткой, низкими домами и восточным колоритом. Здесь же есть районы художников, где каждую стену украшают яркие граффити, а ты ощущаешь энергию свободы и творчества. Здесь и причесанная эстетика, аккуратные и светлые особняки с колоннами и уникальной историей, построенные еще при англичанах. А еще здесь море, где можно отключаться от реальности, растворяться в сумасшедших цветах заката и ловить состояние потока.
При этом, а может, поэтому Тель-Авив в десятке самых дорогих городов мира. Особенно все, что касается недвижимости. Здесь вы встретите много людей за 30, которые делят квартиру с соседями, чтобы «потянуть» аренду в центре. Я делала так же. Об очевидных минусах говорить не буду, зато плюсы меня веселили. Например, здесь другая культура ходить в гости. Страна маленькая, все рядом, и поэтому люди не собираются друг к другу в гости за месяц, как в Москве. Они могут гулять мимо и просто зайти.
Никто не встречает гостей у дверей с хлебом-солью, а просто машет с балкона, мол: «Привет, братан, я тут!» «Братан» посидит с тобой часок и пойдет дальше по своим делам
Когда я жила с соседями, то часто знакомилась с новыми людьми, ничего для этого не делая. Варишь себе кофе утром на кухне, и вдруг заходит незнакомец, широко улыбается и спрашивает, как мои дела. Просто к соседу зашел друг.
О русских
В Израиле много русских. В некоторых городах ты вспоминаешь, что находишься за границей, только потому, что вместо березок вокруг растут пальмы. Все остальное — вывески, разговоры и Первый канал, который включен в салоне красоты, создает впечатление, будто ты на Родине. Только в прошлом, лет 20-30 назад. Эдакая машина времени — можно сесть на автобус и через 30 минут попасть в Россию 90-х.
Другая часть русских в Израиле — это те, кто приехали уже в 2000-е. Русское комьюнити, с которым я познакомилась благодаря Масе и Тель-Авиву — это умные, креативные, талантливые люди, которые развивают в Израиле культуру и искусство в разных форматах. Они запускают проекты в сфере неформального образования, арт-выставки, кинопоказы, лекции и множество телеграм-каналов с тонной полезной информации. Русские создают здесь немало проектов, которые и просвещают, и развлекают. Самые известные — Bein Israel и Шиши Шабат Исраэли.
«Пригодилось российское умение бойко качать права» Монолог бывшей москвички о жизни в Израиле
Цикл Наши люди за границей
На земле обетованной история тесно переплелась с политическим курсом современного государства, которое помогает евреям со всего мира собраться на исторической родине под девизом «все евреи должны жить в Израиле». Продолжая серию материалов о бывших соотечественниках за рубежом, «Лента.ру» побеседовала с Алиной Фаркаш, переехавшей недавно с мужем и двумя детьми из российской столицы в израильский город Раанана.
Идея переезда возникла как-то сумбурно, чуть более года назад, и первые полгода мы просто часто «говорили об этом»: вот когда-нибудь мы переедем… Пока однажды не побывали в Раанане (19 км от Тель-Авива — прим. «Ленты.ру») — нашем идеальном городе. Когда решение было принято, начали искать информацию в интернете, списываться с городской администрацией, директором школы для сына, собирать информацию о детских садах для дочери и выбирать съемную квартиру. В общем и целом подготовка к переезду заняла около полугода.
Москва — очень большой город, но живет она не единым организмом, а районами. Мы жили в Куркине, и оно мне до сих пор кажется лучшим местом на Земле: это милый европейский район с приятной публикой, архитектурой и природой, там хорошо организованы мероприятия для детей, у нас там были друзья, а на дни рождения или культурные мероприятия мы ездили в центр города. Московские районы отличаются друг от друга примерно как города в Израиле.
Теперь мы живем в Раанане, и наша жизнь организована схожим образом: в 500 метрах от нас — самый большой и красивый парк в стране, много зелени, школа находится в соседнем здании, детский сад тоже очень близко, а до Тель-Авива нам примерно 40 минут на машине (точно так же было и до центра Москвы от Куркина). Здесь живет респектабельная благополучная публика, много экспатов и сотрудников IT-компаний — вокруг города много офисных центров.
Не надо слушать негативные истории эмигрантов
Конечно же, на этапе подготовки к переезду мы связались с агентством «Сохнут», представительства которого есть во многих странах мира, в том числе и в Москве (международная организация, занимающаяся вопросами образования, связями с общественностью и репатриации в Израиль — прим. «Ленты.ру»). Теоретически там должны всегда помочь, но на практике все по-разному. Например, моим друзьям агентство оказало неоценимую помощь: уговорили не снимать квартиру сразу, а пять месяцев учебы в ульпане (языковой школе для изучения иврита — прим. «Ленты.ру») пожить в принадлежащем ему общежитии в Тель-Авиве, чтобы сэкономить деньги, осмотреться в городе и неспешно найти жилье.
Закон о возвращении утверждает право каждого еврея репатриироваться в Израиль. Он был принят Кнессетом 5 июля 1950 года. Документ является правовой основой для предоставления израильского гражданства по Закону о гражданстве от 1952 года, который предусматривает автоматическое получение статуса гражданина каждым евреем, прибывшим в страну на основании Закона о возвращении.
А нас «Сохнут» в основном запугивал: они настоятельно отговаривали ехать в Раанану, утверждая, что город очень дорогой, что репатрианты туда не едут, а общежитие при местном ульпане не принимает семьи с детьми. На практике все оказалось не так: репатриантов в Раанане много, ульпан здесь один из самых лучших в стране, а семьи с детьми не только могут жить в общежитии, но при нем даже есть детский сад.
Квартиру я сняла через интернет, вопреки тому, что все знакомые израильтяне считали это невозможным. Квартира у нас с бассейном во дворе и с садом, в лучшем районе. Меня все отговаривали: мол, вы не найдете ничего приличного в Раанане за эти деньги (наша квартира стоит 5600 шекелей, то есть около 96 тысяч рублей в месяц), никто не будет с вами говорить по скайпу, никто не сдаст вам квартиру без поручителей с большой «белой» зарплатой, и вообще вы новые репатрианты без работы, которые хотят снять хорошую квартиру в хорошем районе — никто не захочет с вами связываться. Но у нас все получилось, мы подписали договор с хозяином квартиры прямо по электронной почте, а переводила я его с помощью друзей и онлайн-переводчика. Торговались с хозяином квартиры и обсуждали мы этот договор три дня — на английском. Точно так же я прямо из Москвы договорилась со школой: списалась с директором по электронной почте. И я вывела для себя одно из самых важных правил для переезжающих: не надо слушать негативные истории, лучше сосредоточиться на положительном опыте и полагаться на свой здравый смысл.
Иврита в нашей семье никто не знает, хотя язык здесь необходимее, чем я ожидала. Опытные репатрианты рассказывали, что в Израиле «те, кто не говорит по-английски, говорят по-русски». Но на практике выяснилось, что воспитатели дочкиного детсада говорят только на иврите. Или, например, без знания иврита я не могу заправить машину. Заправки все работают по принципу самообслуживания, при этом необходимо ввести сложные личные данные, а интерфейс только на иврите. Тыкание кнопочек наугад не помогает. Причем сети заправок разные, и у каждой свои запросы. Пока мне ни разу не удалось сделать это самой, приходится просить помощи.
Я брала уроки иврита еще до переезда — всего 12. Этого, конечно, недостаточно. Мы живем в районе, где русских почти нет, и почти никто на нашем языке не говорит. Когда мы приехали в первый раз, знали только буквы: это помогало читать вывески, схемы метро, остановки автобусов. То есть любой уровень языка сможет вам помочь, даже один предварительный урок — это уже хорошо.
Забивать гвозди микроскопами нет смысла
Политика страны направлена на то, чтобы люди с высшим образованием работали по профессии. Дипломы других стран признаются, некоторые автоматически (например, мой государственный диплом журфака МГУ), а некоторым (вроде адвокатов и врачей) необходимо пройти довольно сложную процедуру подтверждения. Журналистам, экономистам и различным менеджерам это сделать гораздо проще: перевод и нотариальное заверение нужно только отослать в Министерство образования. Что мне это даст? Во-первых, если я зарегистрируюсь на бирже труда, мне будут платить чуть более высокое пособие по безработице, и мне по закону не могут предложить место работы ниже моей квалификации. Многие об этом не знают, и чиновники этим пользуются.
В Израиле, как в России: если ты знаешь свои права и умеешь убедительно и шумно их отстаивать, то все будет хорошо.
В 1990-е годы страна не справлялась с наплывом репатриантов из развалившегося СССР, и потому среди переехавших в то время людей бытует мнение, что язык в ульпане учить нет смысла, а лучше сразу искать любую работу.
Сейчас все работает очень эффективно: мои друзья по пять часов в день учатся в ульпане, еще пять часов делают домашнее задание — в результате за пять месяцев они начинают говорить, писать и читать книги. Интересно, что в последнее время почти такой же наплыв репатриантов из Франции, но это и хорошо: вместе с ними появляются французские кафе и рестораны, они везут с собой моду, секреты виноделия и сыроварения.
Подтверждение этого правила я получила при устройстве дочери в детский сад. Сначала мы рассматривали только вариант частного сада, так как, по нашей информации, государственных дошкольных учреждений для детей до трех лет (моей дочери два года) в Израиле нет. Однако позже выяснилось, что есть почти бесплатные ясли для малышей, которые финансируются министерством труда и благотворительными организациями, но туда много желающих попасть, записываться надо чуть ли не с рождения ребенка. Мне говорили, что даже пробовать туда попасть нет смысла. Я позвонила на авось, спросила, есть ли места. Они нам обрадовались: у них, оказывается, недобор детей из семей незащищенных слоев населения, а мы — новоиспеченные репатрианты — как раз таковыми и являемся. Нам помогли оформить скидку, и теперь это стоит нам около 930 шекелей в месяц (около 16 тысяч рублей) вместо 2800, которые мы собирались платить за частный садик.
Из журналистов в стилисты
Как я собираюсь решать вопрос с работой? Я журналист, много пишу, в том числе и для «Ленты.ру», но курс рубля по отношению к доллару и шекелю, конечно, ужасает. Из-за этого все мои гонорары и зарплата мужа тают на глазах, и мы сейчас активно думаем над работой в Израиле, но пока это все в стадии обсуждения.
На данный момент моим основным заработком неожиданно становится то, что начиналось как увлечение, — работа стилистом. Я в Москве училась в школе стилистов Стеллы Клар, но не думала превращать это в источник заработка. В итоге выяснилось, что людям легко и приятно иметь со мной дело, а мне нравится видеть, как они меняются на моих глазах, так что работа над имиджем постепенно превратилась в настоящую профессию. Основные мои клиенты — русскоязычные люди, живущие за границей, мы работаем по скайпу. Суть работы не в том, чтобы переодеть человека в стиле «я художник, я так вижу», а в том, чтобы научить его выбирать подходящие вещи самостоятельно, объяснить принципы и закономерности.
Пижамы для бомбежек
Прошлым летом мы были в Израиле в тот момент, когда арабы простреливали всю территорию страны, а не только приграничную зону. Было очень страшно: оказывается, при звуке сирен в тебе просыпается «родовая память», тебя охватывает такая паника, о существовании которой ты даже не предполагал. Но меня поразило всеобщее спокойствие и слаженные действия окружающих. В нашем доме нет бомбоубежищ, и по инструкции надо выбегать в подъезд в любое время суток.
При бомбежке все выбегают в подъезд и ведут себя очень достойно: наши соседи шутили, хвалились красивыми пижамами, купленными специально для бомбежек.
В Израиле есть специальное приложение для iPhone, сигнализирующее о бомбежках в разных частях страны. Это невообразимо и не укладывается в голове: ведь его кто-то создал, кто-то тестировал! И установлено оно на телефонах всех наших знакомых.
Я видела, как четко работают ракеты-перехватчики. Я знаю, что одна такая ракета стоит около 50 тысяч долларов, и я видела, как эффективно расходуются деньги налогоплательщиков. Бомбы много раз в день сыпались на всей территории страны, в итоге погиб один человек, и то случайно. Примерно в тот же момент в московском метро на перегоне между Парком Победы и Славянским бульваром сошел с рельсов состав — утром, в самый час пик. По официальным данным, погибло 24 человека и более 200 пострадало. Среди белого мирного дня погибли люди — только потому, что другие люди плохо делают свою работу. Ведь от пресловутого «кирпича на голову» никто не застрахован. Таков мой ответ на вопрос знакомых, боюсь ли я здесь за детей.
Та самая ностальгия
Мы ехали с сомнениями: не так уж хорошо знали Израиль, у нас здесь нет родственников и близких друзей. Мы не очень представляли, как оно все будет, но, конечно, бодрились. В итоге нам тут нравится все больше. Все, чем нас пугали, на практике оказалось гораздо проще. Вся бюрократия кажется логичной, продуманной и ничуть не страшной (после России-то!).
Мне грустно без близких людей и друзей, но это поправимо: многие из них собираются переезжать в Израиль, опять же помогает интернет. Хотя иногда хочется, как раньше, просто сорваться и поехать. Ну, и потом — я люблю Москву: скучаю по ее никогда не спящим центральным улицам, по нарядным столичным модницам.
Но в целом тоскую по Москве я пока меньше, чем предполагала. Есть такая пословица: «Лучше меня будет — забудется; хуже меня будет — вспомянется». Получается, что я нашла то место, где мне лучше.